Сапфировая ночь - Страница 15

Он прошел в свою комнату и устало опустился на широкую кровать. Прямо перед ним висела на стене картина. На ней была изображена обнаженная женщина на фоне голубого неба с плывущими по нему белыми облаками. Верхняя половина тела женщины тоже была голубой. Однажды он спросил Джона, что это все означает, но тот улыбнулся и сказал только: «Шедевр ценен тем, что каждый видит в нем что-то свое». Мартин пока ничего особенного не видел, однако картина странно волновала его.

Полежав, он поднялся, принял освежающий душ и переоделся, приготовившись к встрече с Джейн.

Мартин уже сказал себе, что совесть не позволяет ему пользоваться создавшимся положением. Напомнил, что на первом месте поимка Сантьяго и лишь на втором… все остальное. После этого аутотренинга он пришел к печальному выводу, что быть копом и джентльменом одновременно почти невозможно. По крайней мере, попытка проделать такой фокус потребует от него громадных затрат душевной и физической энергии.

Джейн была в гостиной.

– Успели отдохнуть? – поинтересовался Мартин, направляясь к креслу. – Телевизор посмотреть не хотите? Сегодня фильм с Ингрид Бергман.

– Да, «Касабланка». Но я видела его раз пять, – сдержанно ответила она, поглаживая лежавшую рядом Синтию. – К тому же мне больше нравится Кэрри Грант.

Мартин кивнул, мысленно отмечая, что Джейн держится настороженно и скованно. Похоже, она тоже приняла некое решение, и, судя по джинсам и голубой рубашке с подвернутыми рукавами, в ее планах романтические игры занимают не первое место.

Он понимал Джейн. Прошлой ночью Мартину не спалось. Зная, что Джейн совсем рядом, в другой комнате, помня их поцелуй и желая продолжения, он крутился и ворочался на широкой кровати. Может быть, для нее ночь тянулась так же невыносимо долго? Может быть, она тоже металась на влажной, скомканной бессонницей простыне, шепча его имя?

– Вижу, вы с Синтией отлично поладили, – сказал Мартин, пытаясь найти безобидную тему. – Без Фелисити ей плохо. Прошлой ночью я нигде не мог ее найти. Наверное, нашла какое-то место, напоминавшее о хозяйке, и спала там.

– Она была со мной.

Мартин удивленно уставился на нее. Джейн устало улыбнулась.

– Свернулась у меня в ногах и не ушла до утра. Вы уж извините.

– Все в порядке. – Мартин махнул здоровой рукой.

Вот так номер! Значит, пока он страдал в одиночестве, терзая воображением свою измученную душу, Синтия делила с Джейн ее мечты.

Джейн потянулась, зевнула и торопливо прикрыла рот ладонью.

– Извините, я очень устала. Да еще не выспалась. Знаете, на новом месте… – Краска смущения сделала ее еще привлекательнее. – И… я ужасно проголодалась.

Именно в этот момент Мартин и решил, что все прочее, включая разборку с Синтией, может подождать. Он еще никогда не видел Джейн такой утомленной, хотя, надо признать, и не имел возможности наблюдать ее вблизи.

Ему вдруг захотелось крепко обнять Джейн, укрыть ее от бед и тревог, защитить от опасностей. Стремление помочь людям характерно для многих полицейских, но Мартин чувствовал, что сейчас это не профессиональный импульс.

– Я принесу что-нибудь выпить. Вода или сок? – спросил он.

Джейн покачала головой.

– Нет, спасибо. Я просто хочу есть. Мы не обговаривали детали, но по пути я кое-что успела купить и сейчас приготовлю перекусить. Можно мне… могу ли я…

Мартина тронули ее смущение и неуверенность, столь резко контрастировавшие со строгим профессионализмом, которым Джейн пыталась защититься от своих чувств. К черту все полицейские секреты! – подумал Мартин. Я мужчина, и мне хочется просто помочь женщине.

– Ничего не нужно делать. Я успел заказать пиццу, рассчитывая, что вы составите мне компанию. Пойдемте в кухню.

– Спасибо. Если честно, я обожаю пиццу. А готовить у меня не было сил.

Джейн так обрадовалась предложению, что стала похожей на ребенка, узнавшего об отмене нелюбимого урока. Она вышла в коридор, Синтия торопливо последовала за ней. Мартин, пожав плечами, отправился за ними. Он задержался в холле, чтобы посмотреть, ушел ли Гордон, и запереть входную дверь.

Когда он вошел в кухню, Джейн уже успела достать из шкафа посуду. Синтия расправлялась с порцией кошачьих консервов.

– Я купила мексиканский салат и тунца, но приготовить не успела. – Джейн улыбнулась Мартину и потянула носом воздух. – Мм. Пахнет восхитительно. Я, наверное, сто лет не ела пиццу.

– Если вы так любите пиццу, то почему давно ее не ели? Работаете в двух местах, сильно устаете… Всем ведь известно, что легче где-то перекусить, чем готовить самому.

– Но это дорого.

Мартин помолчал, не зная, стоит ли спрашивать, но все же решился.

– Вы неплохо зарабатываете в двух местах. На что уходят деньги? Извините, если вам неприятно отвечать. – Сейчас в Мартине говорил не полицейский, а обычный человек, желающий лучше узнать женщину, с которой предстоит какое-то время жить под одной крышей.

Джейн опустилась на стул и пододвинула к себе тарелку с пиццей.

– Видите ли, мои родители умерли, когда мне было всего восемнадцать, а моему брату девять. С тех пор я его воспитываю.

Как же ей, должно быть, нелегко! – подумал Мартин.

– Извините, мне очень жаль.

Он подошел к Джейн сзади и положил руку на плечо. Обычный жест сочувствия и симпатии, ничего больше. Но все оказалось не так просто. Тепло ее тела мгновенно растеклось по его пальцам, по руке, по груди… Тем не менее Мартин не убрал руку.

– Я уже привыкла к такой жизни. Коннор, мой брат, хочет поступить в колледж. Он очень способный, но не совсем здоров. Все, что я зарабатываю, идет на оплату его пребывания в интернате и учебы. Так что пицца для меня – почти непозволительная роскошь.